О чем думаешь в преддверии лета? Конечно, об отпуске. А у меня май вообще – время ностальгии. Последние полтора десятка лет я провожу май в Белокурихе. Ну, иногда захватываю кусок апреля, иногда – кусок июня. Находиться в мае в Красноярске (как в этом году) я уже отвык. Сейчас подсчитал – батюшки, я прожил в Белокурихе в общей сложности больше года. Абориген!
Ну, о том, что это
райское место, я уже не раз говорил. Особенно
райским оно становится, когда попадаешь туда
прямо из повседневной круговерти. Во времена уже
забытые, в конце восьмидесятых, авиабилет от
Красноярска до Бийска стоил всего тридцать семь
рублей, вылет был где-то часа в четыре дня и лету
было часа полтора. И получалось так: полдня
носишься как угорелый, отдавая последние
распоряжения и судорожно завершая неотложные
дела, потом, все еще в мыле, – в аэропорт. В
самолете только успеваешь отдышаться и
обсохнуть - и уже через пару часов попадаешь
прямо с корабля на бал, в ленивую, вальяжную
курортную жизнь.
Сейчас, когда самолет стал не шибко-то по карману, процедура вхождения в курортную жизнь стала более длительной. И ты, все еще в мыле (отработав на сей раз не полдня, как когда-то, а полный рабочий день), плюхаешься вечером на вагонную полку, жадно выдуваешь первую бутылку пива из заготовленной на дорогу серии – и эта бутылка еще из прежней жизни, суетной и напряженной. А вот уже вторая пьется не спеша, и эта бутылка уже из новой жизни, из курортной и отпускной.
Раньше никогда бы не
поверил, если кто-нибудь сказал мне, что я могу
пить одну кружку пива больше часа. А в Белокурихе
это – запросто. Ты полчаса назад принял
радоновую ванну, да еще и попил в фитобаре чайку
из алтайских трав. Ты расслаблен, ты не
чувствуешь своего тела. Ты сидишь на площадке у
санатория «Россия» под тентом. Жара. Все вокруг
как в замедленном фильме. Медленным курортным
шагом идут отдыхающие. Медленно, медленно
проезжают машины. Медленно и лениво начинается
ветер – и тут же стихает, обессиленный. В тебе
ничто не хочет шевелиться, в том числе и мысли.
Мыслей нет. Ни о чем. Одна мысль иногда появляется:
если пиво в кружке кончится, надо будет вставать
и идти за новой. Не хочется. Точнее, хочется, но
лень. Но через час-полтора пиво все равно
кончается, хоть ты и прикладываешься к кружке
очень редко (потому что лень поднять кружку) и к
тому же одними губами (лень глотать). И ты идешь за
следующей, но идешь как бы в воде, с трудом
преодолевая сопротивление среды.
В это время где-то там далеко в Красноярске идет напряженная работа и всякое такое. Пускай идет. Пускай идет! На. Или в. Ты не идешь. Ты сидишь. Сидеть хорошо. Хотя лучше, конечно, лежать. Да, это мысль. И ты, с усилием встав, берешь литровую бутыль холодного «баварского» на вынос и добираешься до своей берлоги. Но выпить пиво тебе удастся только вечером. Потому что уже настолько лень, что ты засыпаешь с неоткрытой бутылкой в руке. Прямо среди белого дня. Все нормально, это называется бальная реакция. И ты дрыхнешь до самого ужина. А то и дольше, если тебя не разбудят.
Вечер – время активного отдыха. Народ тусуется на танцах и фланирует по курортному пришпекту. Во времена, когда я был не таким ленивым, то вечерами совершал экспресс-походы на окрестные скалы, типа Столбов. Как раз три-четыре часа туда и обратно хорошим шагом – сегодня на Церковку, а завтра – на Четыре брата. И сразу в душ (а это уже четвертая водная процедура за день, после циркулярного душа, гидромассажа и радоновой ванны).
…Это было десять лет тому назад. Сейчас все то же самое за минусом экспресс-похода:о) И за плюсом литра баварского в холодильнике (вы не забыли, что он остался с утра?).
Белокуриха видится
как бы кадрами из фильма: вот тебя не было
одиннадцать месяцев, а вот еще одиннадцать
месяцев. Двенадцатый кадр – твой, а Белокуриха
уже другая. И каждый раз разная.
Когда я приехал туда в 1987году, это был типичный совковый рай для «блатных». Не в том смысле блатных, что бандитов, а в том, что попадали туда в те времена по большому блату. Куда ни плюнь – попадешь в райкомовскую жену или мелкую шишку из райпотребсоюза. Кстати, это сейчас на курорте через каждые два метра – кафушечка, в то время на весь курорт было два или три кафе, и те безалкогольные. В городе был вообще сухой закон (а во всей стране – борьба за трезвость:о). Бедные отдыхающие мотались за спиртным аж в Бийск, а распивали втихомолку – за «употребление» запросто могли аннулировать путевку (нарушение санаторного режима).
В 1988 году плюс к сухому
закону начался расцвет гласности. На каждом шагу
продавали запрещенные еще недавно книги.
Открылся ларек с церковной литературой и
атрибутикой, которая пользовалась бешеным
успехом. В санаторских библиотеках становились в
очередь за номерами «Невы», «Знамени» и «Нового
мира». Через пару лет волна схлынула, чтобы потом
вернуться вновь – но уже цветастыми обложками
детективов. А, кстати, в прошлом году курортный
Дом культуры снесли за ненадобностью. Перед тем,
как ему быть снесенным, он послужил некоторое
время в качестве стихийного торгового центра.
Много лет, до самого снесения, на нем красовалась
громадная надпись наискосок через всю стену:
"Виктор Цой жив!" Вот так в маленькой
Белокурихе, как в зеркале, отражается история
России…
Но, раз уж речь зашла об этом – то как же не отметить другие вехи.
Например, расцвет видеосалонов в конце восьмидесятых, в которых курортный люд впервые знакомился с «Греческой смаковницей» (по нынешним временам – совершенно невинным фильмом:о), «Эммануэлью» и прочим – и уже через пару часов после просмотра осваивал теоретические знания на практике.
Например, буйный рост неуклюжих ларьков, заполонивших в середине девяностых весь курорт и исчезнувших потом в одночасье, - а на их месте появились основательные кирпичные заведения.
Белокуриха входила в
рынок неуклюже. Точнее, та Белокуриха, которая
живет не на лечении, а на поставке курортникам
развлечений, выпивки и еды, вошла в рынок очень
даже быстро. А еще точнее, она с него никогда и не
уходила – «кулацкий поселок» из особняков начал
расти на окраине города еще при социализме. А вот
сами санатории пережили «поворот все вдруг»
очень болезненно. В 1992 году еще отработали по
путевкам, выданным в 1991-м, а в 1993 вплыли уже на
полной самостоятельности. Экономисты в
санаториях заложили сотрудникам крутую зарплату
(а что вы хотите, рынок!), энергетики, глядя на них,
подняли зарплату своим (а значит, и цены на
горячую воду), пошло, поехало – и в результате
цены на путевки взлетели до невиданных высот. Я
помню жуткое ощущение от Белокурихи 1993 года.
Казалось, что на нее сбросили нейтронную бомбу.
Вроде все как всегда, стоит на месте и не
разрушено – но нигде нет никого. Приходишь в
радонолечебницу, в которой всегда очередь минут
на сорок – а там никого! Идешь вечером по «пришпекту»
– а там только время от времени прошмыгнет какой-нибудь
нефтяник из Сургута, озираясь в удивлении. И
жуткие пустые танцплощадки с гремящей музыкой.
Как ни странно, все поставила на место инфляция и
все та же социалистическая неповоротливость.
Экономисты свои расчеты так и не пересмотрели, но
к 1994 году инфляция догнала эти непересмотренные
цены, и в Белокуриху вновь хлынули курортники.
Но это уже были совсем другие курортники. Больных в Белокурихе теперь мало. Да и те, которые есть, не особо-то лечатся. Народ приезжает на недельку-другую погулять-повеселиться (ау, полный срок в 21 день с акклиматизацией-реабилитацией), а то и вовсе на два-три дня. Какой там отбой в 23 часа (вы будете смеяться, но десять лет назад в 23 часа санатории запирались:о) – двери открыты всю ночь, зато у входа сидит охранник.
Сейчас тут именно отдыхают, а не лечатся, что полностью изменило подход. Скажем, никаких санаторно-курортных карт, как в прежние времена, никаких собеседований. Приезжаешь как есть, сдаешь пару анализов – и вперед, к вольной жизни. Хотя, конечно, есть индивидуальные отличия у врачей – они стараются не забывать свою основную специальность. Попадешь к невропатологу – пропишет душ Шарко. Попадешь к лору – пропишет соляную пещеру. Круче всего я влетел в прошлый приезд, когда мой лечащий врач оказался проктологом. Он задумал очистить мне кишечник, осуществил свой замысел и сильно испортил мне кайф от пребывания в Белокурихе уже тем, что запретил на время промывки кишечника пить пиво и газировку (о самой процедуре промывки я вообще умолчу:о).
Через пару недель
после пребывания в Белокурихе ты все же
начинаешь вспоминать, что где-то там есть дом,
работа и всякое такое. У меня период
реакклиматизации проходит проще, потому что в
Белокурихе у меня есть доступ к компьютеру, и
даже не к одному. И начинаешь уже что-то ваять –
сначала час, потом два, а потом, смотришь – уже
целый вечер провел не на площадке у «России» с
кружкой пива, а за этим самым компьютером. Но даже
и работа эта – в кайф, потому что делается не
спеша, со вкусом. В прошлом году я написал там «Неофициальное
пособие для начинающих вебостроителей». Еще
раньше – методички по Word и Excel. И еще – рассказы “Сталкер”,
«Гуд бай и в небо». В кутерьме красноярской жизни
мне бы это не удалось…
И так же, не спеша, со вкусом решаешь проблемы белокурихинских юзеров. Впрочем, сейчас Белокуриха взрастила уже не только грамотных пользователей, но и своих разработчиков. А лет восемь назад, приезжая в Белокуриху, я превращался в доктора Айболита и настраивал бухгалтерские программы, конфигурировал операционки, обучал, консультировал, программировал – и все, заметим, в кайф. Одно время я даже хотел эмигрировать в Белокуриху – поменять квартиру, открыть внедренческо-консультационную фирму - и все дела. К счастью, меня отговорили: одно дело в Белокурихе отдыхать и совсем другое дело – жить. И то верно: размеренная жизнь приедается. Хочется бурных событий и больших свершений. Но, окидывая прощальным взглядом Белокуриху из окна автобуса, знаешь: уже через месяц-два ты захочешь сюда опять. Я вот, например, уже считаю дни до отъезда туда. Считать придется долго, потому что осталось без малого сто дней:о((
Опубликовано: "Сталкер" 22 мая
© Алексей Бабий 2000