Энтузиасты-исследователи истории политических репрессий есть почти в каждом районе Красноярского края. Каждый из них работает по своему, каждый интересен и эффективен. Бывший прокурор Освальд Егорович Богданов в результате многотомной переписки с детьми репрессированных и правоохранительными органами создал книгу памяти Рыбинского района. Районные книги памяти создали Людмила Константиновна Миллер в Саянском районе и Фрида Людвиговна Щукина в Краснотуранском районе. Преподаватель Енисейского педагогического колледжа Ирина Моисеева много лет ездит со студентами по району и опрашивает депортированных и их детей. Директор Бирилюсского краеведческого музея Надежда Лактионова проработала все материалы в районном архиве, имеющие отношение к репрессированным и составила списки. То же сделала в Курагинском районе пенсионерка Александра Ивановна Фролова –2500 дел! Николай Леонтьев из Минусинского краеведческого музея составил списки репрессированных по всему югу Красноярского края.
Журналист Ольга Вавиленко работает в своём стиле, ярко и эффективно. Она не только собирает материалы о репрессиях, но и подаёт их в районной (и не только) газете, получая многочисленные журналистские награды, краевые и федеральные. Помогает именно журналистский подход: ухватить какое-то мимолётное упоминание, вцепиться в факт, личность – и искать, используя едва видимые ниточки, находя свидетелей, документы. Так из мимолетного упоминания о сыне Томского родилась большая статья с фактами, документами и фотографиями. Я всегда завидовал этой способности Ольги, потому что сам работаю с большими списками, и заняться чей-нибудь отдельной судьбой не получается. Вот и о том, что сын Томского был в ссылке в Красноярском крае, я знал уже лет двадцать, но не выделил его среди тысяч знаменитостей их родственников, сосланных в наших краях. А Ольга выделила, нашла – и по ходу расследования нащупала и другие ниточки, к другим людям.
Сухобузимский район, о котором пишет Ольга – особенный. Здесь, как и везде, была коллективизация и «37-й год». Сюда, как и в другие районы Красноярского края, было сослано множество людей – раскулаченных крестьян, немцев, литовцев, военнопленных-«шестилетников» и т.д. Ведь Красноярский край входил в тройку самых «ссыльных» регионов СССР: у нас не было только чеченцев с ингушами и крымских татар – все остальные категории ссыльных у нас были. Но в Сухобузимском районе ещё было и сельскохозяйственное отделение Норильлага, и филиал «шарашки» ОТБ-1. А ещё и соседство с «атомным» Полянлагом.
Норильлаг, как и многие лагуправления – империя, вещь в себе. Обоснованно не полагаясь на «союзное» снабжение, завели два продовольственных отделения – в Сухобузимском и Шушенском районах, да и в самом Норильске выращивали капусту. «Приватизировали» Енисейский речной флот. Всё делалось с размахом.
Ольга собрала много материалов по истории совхоза «Таёжный», на самом деле лаготделения Норильлага. Это впечатляющая мозаика, сложенная из судеб самых разных людей – и детей политических деятелей, и неграмотных калмыков, и крестьян-немцев, и заключенных агрономов. Мы жалуемся на недоступность ведомственных архивов, но много информации можно найти в архивах предприятий, районных архивах – что Ольга и сделала. Это образцовая работа.
«Шарашка» ОТБ-1 довольно известна – о ней написана книга, снят фильм. Известно и «красноярское дело геологов», тесно связанное с ОТБ-1. Там работали заключенные геологи и химики, связанные с урановым проектом. Филиал ОТБ-1 в Шилинке известен меньше. Там работали ученые, отбывшие срок, но находившиеся в ссылке. Поэтому особо ценны сведения, собранные «на месте». Если о самой «шарашке», закрытой тюрьме, могли рассказать только те, кто там сидел, жизнь филиала была более открыта.
Отдельная тема – так называемые «повторники», то есть люди, которые отсидели свой срок, выжили и вышли. Однако, начиная с 1949 года, их стали арестовывать и по тем же самым обвинениям отправлять уже не в лагерь, но в пожизненную ссылку. Основным местом ссылки для «повторников» был Красноярский край, и в Сухобузимском районе таких было немало. История биолога Александра Леопольдовича Яворского, первого директора заповедника «Столбы», в этом ряду стоит особняком. Он отбыл десять лет в Вятлаге, спасаясь от мерзостей лагерной жизни тем, что писал поэму «Столбы». Не успел вернуться домой, как был отправлен в бессрочную ссылку в Сухобузимский район. Поистине Танталовы муки – быть буквально в часе езды от любимых Столбов и знать, что никогда их больше не увидишь.
Историки любят слово «фундированный». То есть, материал основывается на документах, имеются ссылки на документы. В этом смысле книга Ольги Вавиленко – больше чем журналистское расследование, это скорее научная работа, хорошо фундированная, но написанная не на научном волапюке, а живым человеческим языком.
Зная неуёмный характер Ольги Вавиленко, могу предсказать, что эта книга – не последняя. Пройдёт несколько лет, наберётся новая серия статей. И будет новая книга. И это замечательно.
Алексей Бабий, председатель Красноярского общества «Мемориал»
Опубликовано: Ольга Вавиленко "Летопись
страданий и мужества"
© Алексей Бабий 2020